Как сейчас все эти лица добрых моих знакомых юности помню. Они работали "по возможности" (8 месяцев раз в 2.5 года), что и требовалось законом для получения пособия, остальное время занимали себя самосовершенствованием, посещая различные кружки и курсы, а получали "по потребности", то есть 3/4 жизни сидели на волшебном датском велфере, продолжая до старости обучаться в университетах и приобретать новые знания, навыки и культуру. Там, в общем, в те времена и правда был коммунизм, ну, про который в школах советских учили. Богатая белая страна могла его себе позволить.
Социализм, в сущности, не такая уж и нетерпимая вещь если он не в одном флаконе с геноцидом Церкви и культурных сословий. В Дании не произошло антропологической катастрофы. И даже Монархия уцелела. Мужиков же своих они потихонечку извели выносом производств в Азию и развитием сферы образования и услуг, сокращением кормовой базы. Когда рабочий класс 5% и он не представлен в государственном руководстве, а даже левыми социалистическими партиями руководят потомки старинных европейских семей, то это коммунизм для людей, а не для мужиков, что не так уж и плохо, хотя тоже развращает, конечно.
Впрочем, в соседней Швеции, которая так же сохранила Монархию, было в те времена похуже. Там, разумеется, не приводили в полицию за недостаточно шведско-социалистическое выражение глаз, за выделяющуюся стрижку или одежду, но мысли все же, особенно в сельской местности, всем на один социально ответственный социалистический манер причесывали. Но и это, по гамбургскому счету, не такая уж и проблема если причесывают кому надо, а людей при этом не трогают и дают им жить вольно и спокойно.
Меня любили мои датские друзья. Общение со мной было для них интересно и престижно. Интересно потому, что Россия в годы "Перестройки" вновь вызвала интерес в Европе, а престижно потому, что большинство моих знакомых не имело сходной с моей генеалогии. Когда они слышали, что фамилия моей матери Рейнеке, они кормили меня в ресторанах за свой счет, фотографировались вместе со мной, пытались мне всячески помочь и смотрели на меня глазами завороженными и влюблёнными.
